Музей-квартира М. М. Зощенко

Судьба Зощенко уникальна. В его жизни были как грандиозный успех, любовь читателей и признание коллег, так и чудовищный по своей несправедливости разгром 1946 года, поставивший крест на его писательской судьбе. Вряд ли в истории русской литературы есть другой писатель, которому бы так не повезло с критиками и, соответственно, с интерпретацией его произведений. Однако трагедия Зощенко – не только несчастье непонятого властью художника, но и трагедия человека, попытавшегося встроиться в суровое историческое время и отобразить его адекватным, с его точки зрения, образом.

Михаил Михайлович Зощенко родился 9 августа 1894 года
в Санкт-Петербурге в небогатой дворянской семье. Отец его, Михаил Иванович, служил в мозаичной мастерской при Академии художеств.

Мать писателя – Елена Осиповна (урожденная Сурина) растила восьмерых детей, Михаил был третьим. Дети всегда были окружены любовью и заботой, однако, с горем и лишениями Мише довелось столкнуться очень рано. После скоропостижной смерти отца, когда мать, страдая от унижения, обивала пороги присутственных мест с просьбой о пособии для своих детей, будущий писатель уже хорошо понял, что мир, в котором ему довелось родиться, устроен жестоко и несправедливо.
Окончив гимназию, причем далеко не блестяще, Михаил в 1913 году поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета.
Но проучился там всего лишь год.

«Осенью 1914 года началась мировая война… Я, бросив университет,
ушел в армию… Я служил в Мингрельском полку Кавказской гренадерской дивизии… В девятнадцать лет я уже был поручиком…
В двадцать лет – имел пять орденов и был представлен в капитаны.
Но это не означало, что я был герой. Это означало, что два года подряд
я был на позициях. Я участвовал во многих боях, был ранен, отравлен газами, испортил сердце…», – вспоминал М. Зощенко во второй главе книги «Перед восходом солнца». По возвращении с фронта М. Зощенко пребывает в некоторой растерянности. Нужно было определить свое место в стремительно меняющемся мире. За три года будущий писатель переменил двенадцать городов и более десятка профессий.
Был милиционером, счетоводом, сапожником, инструктором по птицеводству, телефонистом пограничной охраны, агентом уголовного розыска.

«В 1919 году в литературной студии, которой руководил К.Чуковский, появился человек небольшого роста, с красивым, темным, как на матовой фотографии, лицом, по фамилии Зощенко…» – вспоминал Михаил Слонимский, один из ближайших друзей Зощенко. В студии при издательстве «Всемирная литература», занимавшей небольшое помещение в известном доме Мурузи на Литейном проспекте, а позднее в Доме искусств на углу Мойки и Невского, сформировалась литературная группа «Серапионовы братья». Вместе с Зощенко в нее входили И.Груздев, Вс.Иванов, В.Каверин, Л.Лунц, Н.Никитин, Е.Полонская, М.Слонимский, Н.Тихонов, К.Федин. Здесь, в компании талантливых, независимых молодых литераторов, М.Зощенко почувствовал себя писателем.Талант Зощенко в самом начале заметили Е.Замятин, М.Горький, А.Ремизов. В 1921 году в издательстве «Эрато» вышла первая книга Зощенко «Рассказы Назара Ильича господина Синебрюхова». Зощенко вступает в литературу как новатор, своеобразно развивая лесковскую манеру сказа, когда авторскую позицию трудно разглядеть за маской рассказчика. Не случайно на обложке не было его имени. Казалось, писатель приглашает читателя к сотрудничеству. Уже после первых публикаций Зощенко, как говорится, «проснулся знаменитым».

Напечатать фельетон или рассказ, подписанный его именем, стремятся издатели многочисленных юмористических журналов. («Бегемот», «Бузотер», «Смехач»). Коллекция этих изданий хранится в музее, в том числе уникальная подборка журналов «Крокодил», в редакции которого Зощенко работал с 1932 года. К.Чуковский вспоминал: «К середине двадцатых годов Зощенко стал одним из самых популярных писателей. Его юмористика пришлась по душе широчайшим читательским массам. Книги его стали раскупаться мгновенно, едва появившись на книжном прилавке. Не было, кажется, такой

эстрады, с которой не читались бы его «Баня», «Аристократка», «История болезни». Не было, кажется, такого издательства, которое не считало нужным выпустить хоть одну его книгу…» Это была не просто популярность, а подлинная «слава народная». В 1929 году начало выходить из печати «Полное собрание сочинений» Михаила Зощенко, единственное прижизненное. Однако Чуковский в то же время отмечал, что «удача Зощенко была какая-то странная, роковая, череватая тяжелыми последствиями». Мало кто из современников угадывал под шутовской маской страдающую душу настоящего большого художника, мало кто за ухмылкой торжествующего и малограмотного хама, действующего в рассказе, видел внимательный и печальный взгляд мастера, о котором Горький писал: «Такого соотношения иронии и лирики я не знаю в литературе ни у кого…»

Начало и середина тридцатых годов – наиболее благо-получный период в жизни М. Зощенко. Его произведения переиздаются и по-прежнему популярны, поэтому совсем немногие заметили, что писатель постепенно «меняет курс литературного корабля».

Так, в 1933 году на литературной сцене появляется новый Зощенко, мечтающий научить людей жить счастливо. Вышедшая в это время повесть «Возвращенная молодость» – явление необычное в русской литературе. Уникальность ее в том, что это одновременно и художественное произведение с типично зощенковскими героями, незамысловатым сюжетом, и комментарий к нему, «некоторые сведения по физиологии и психологии человека».

Еще одним значительным творческим этапом стала для писателя «Голубая книга». Во времена, когда конъюнктурно переписывалась история нашей Родины, Зощенко обращается к этой самой капризной и опасной из наук. «Голубая книга» написана в обычной для 20-х годов зощенковской манере. Это сборник рассказов,
где всемирная история спроецирована на современность. Для автора история – сцена, на которой действуют люди, и делятся
они не на царей и подданных, не на рабов и хозяев, а на героев
и трусов, на подвижников и негодяев. «Голубая книга», – писал Зощенко, – это книга о поступках и чувствах людей».
И эти поступки, и эти чувства не имеют отношения ни к политике, ни к идеологии. Скорее любовь и коварство движут миром, чем умозрительные социальные схемы, – словно стремился утвердить писатель своей книгой, которая может поражать аполитичностью, небезопасной в 30-е годы.

В эти же годы писатель вел напряженную и кропотливую работу над «главной» книгой, имевшей рабочее название «Ключи счастья» и озаглавленной впоследствии «Перед восходом солнца». М.Зощенко, с детства страдавший тяжелым неврозом, решил побороть недуг собственными силами. «Напряжением разума он проник в глубину своей памяти, отыскивая тот импульс, тот первый толчок к заболеванию, что стал причиной его бед и несчастий, – пишет Ю.В. Томашевский. – В какой-то миг он стал верить, что дотошное изучение «игры организма» даст положительный результат. Что еще шаг или два – и ему станет известен секрет преследующего его недуга. Вскрыв же этот секрет, уже можно думать о том, как преодолеть мучившую его болезнь, как ее победить». Успешным опытом самопсихоанализа М.Зощенко решил поделиться с читателем.

Началась война. В первые месяцы М.Зощенко тушит зажигательные бомбы на крыше своего дома, выступает на радио, пишет антифашистскую пьесу. Позже вместе с другими деятелями культуры он был эвакуирован из Ленинграда. В эвакуации, в Алма-Ате, М.Зощенко решил, что его книга, утверждавшая превосходство разума над суевериями, недугами и пагубными

рефлексами, именно сейчас нужна народу, воюющему с темной и тупой силой, являющейся олицетворением мракобесия, безнравственности и пошлости. Книга, названная «Перед восходом солнца», поступила в журнал «Октябрь» в 1943 году.

После публикации начала книги в 6-7 номере журнала на писателя обрушился шквал критики – разразилась гроза, которую, по-видимому, давно ждали недоброжелатели: слишком своеобразным и независимым был этот талантливый человек. Печатание книги было остановлено, книга – запрещена. До конца войны Зощенко оставили в покое. Однако когда возникла необходимость во всеуслышание заявить, что надежды на улучшение жизни народа после Победы призрачны, идеологические погромщики избирают именно Зощенко как одну из главных мишеней для своих нападок. После постановления партии о журналах «Звезда» и «Ленинград» (1946) Зощенко исключают из Союза писателей, его книги изымаются из библиотек, его самого лишают возможности печататься, ставя тем самым на грань физического выживания.

Поводом для критики стал напечатанный в журнале «Звезда» рассказ Зощенко «Приключение обезьяны». Писатель был обвинен в том, что он создал карикатуру на советское общество, назван «пошляком», «подонком» и «хулиганом». Более того, вся многолетняя работа писателя была объявлена клеветой и глумлением над советским человеком. На долгие годы Зощенко отлучен от литературы, от своего читателя.
Изоляция была столь всеобъемлющей, что приехавшие в 1954 году в нашу страну английские студенты не верили, что Ахматова и Зощенко живы, и в доказательство требовали устроить встречу с ними. Эта встреча, на которой Зощенко, отвечая на вопросы, не побоялся заявить, что не считает выдвинутые против него обвинения правильными, содействовала возобновлению травли писателя. Все это сказалось на состоянии здоровья Зощенко. Жизнь – даже обычное существование – без работы сделалась для него невыносимой. В ночь с 21 на 22 июля 1958 года Михаил Михайлович Зощенко скончался в Сестрорецке на даче. Но и после смерти на имя Зощенко еще многие годы существовал запрет. История все расставляет по местам. В русской литературе ХХ столетия Михаил Михайлович Зощенко занял одному ему присущее место. Его знают, любят, читают и переводят на иностранные языки. Произведения писателя включены в программы средних и высших школ.
Творчество Зощенко сейчас исследуется, в 2008 году вышло семитомное, самое полное издание собрание сочинений, в котором заинтересованы как широкая читательская аудитория, так и специалисты. Писатель занимает важное место в большой литературе. Подтверждением является тридцатилетнее существование музея М.М. Зощенко.